ФОТОГРАФ КИМ УЁН:«Я СТАРАЮСЬ СНИМАТЬКОРЕЮ ТОЛЬКОЗИМОЙ И ТОЛЬКОВ ПАСМУРНУЮ ПОГОДУ»

Hyejung Lee
2023년 8월 7일
4분 분량

최종 수정일: 5월 11일

Искусство_iskusstvo

2022

Ким Уён тоже поглощён проблемой бесследно исчезающей Кореи, он тоже ищет дома, но другие — старинные ханоки на деревянных опорах, с глиняными стенами и черепичными крышами. На его фотографиях эти дома напоминают знаки корейской азбуки, написанные чернилами на традиционной бумаге ханчжи. Несмотря на всю поэтичность этих изображений, на самом деле Ким рассказывает историю о том, как настоящие старинные дома сменяются современными, зареставрированными подделками, которые вроде бы выглядят как ханоки, но лишены примет своего возраста, а значит — своей подлинной сути.

Корея сильно поменялась за последние полвека: в 1960‑е и 1970‑е годы у нас была диктатура, затем страна встала на капиталистический курс развития и разбогатела, однако из‑за этого свалившегося на нас благополучия мы попали в ловушку, в которой до сих пор и живём: девелоперы распоряжаются Сеулом, строят одинаковые бетонные здания, и лично я тяжело переживаю это ощущение безвыходности и капкана. Оно и побуждает меня мотаться по всему миру, по тем же причинам я много времени провёл в Америке. Тем не менее, неважно, в США или в Корее, город всегда был предметом моего первейшего интереса, город — и люди в нём: я хотел найти и зафиксировать его облик и жизненный уклад прежде, чем всё это будет окончательно уничтожено.

И я обратился к образам традиционного корейского дома — ханока. В Сеуле уцелели отдельные старые кварталы, так называемые hanok villages, однако сохранность этих домов на самом деле весьма сомнительна. Это либо не подлинные дома, либо они были некорректно отреставрированы, и по ним не стоит судить о настоящей корейской культуре. Поэтому я потратил очень много времени, чтобы отыскать реальные ханоки. С 2014 года я ездил по всей стране и фотографировал немногочисленные сохранившиеся здания. На самом деле это весьма непростая задача даже для местного, а уж тем более для иностранцев, которым кажется, что ханоки можно увидеть в туристических местах. Многие корейцы говорят, что интересуются старыми домами, но в реальности речь идёт про гламуризированные, хипстерские ханоки, которые превращены в кофейни или чайные, — и мне очень стыдно, что вы, приезжие, видите их и думаете, что это подлинники. Они настолько переделаны, настолько преобразованы в угоду современному дизайну, что ничего правдивого в них не осталось.

Корейский традиционный дом отличается от японского или китайского тем, что дерево для постройки не подвергается практически никакой обработке, сруб используется как он есть. Японцы тщательно подгоняют брусья друг к другу для создания идеально гладкой поверхности, они обтёсывают камни, чтобы те были одного размера, высчитывают нужные параметры, китайцы тоже прибегают к различным техникам, чтобы дерево выглядело более эффектно. Ничего этого не бывает в Корее: у нас дерево, почва, камни выступают в своей природной простоте, их никогда не обрабатывали, не пытались улучшить или изменить искусственным образом. Очень важная особенность ханока — это система вентиляции: воздух должен свободно циркулировать в пределах здания. Пол всегда поднят над землёй сантиметров на тридцать — это ондоль, традиционная система отопления: на кухне топят печь, и тёплый воздух из неё поступает в это пустое пространство, обогревая весь дом. И то, что вы видите на моих корейских снимках, как будто буквы корейского алфавита — хангуля, объясняется тем, что зимой из‑за своей фактуры и особого света стена корейского дома выглядит похожей на традиционную бумагу, и мне хотелось подчеркнуть этот аспект. Таким образом самое важное в ханоке — это не внешний вид, а его устройство, то, как дом функционирует и связан с окружающим пространством.

Из этого проистекает ошибка многих фотографов, которые пытаются запечатлеть такие дома, — они фотографируют фасады, а красота ханока не в них. Самые важные вещи для фотографии — это погода и время дня. Можно заметить, что в моих работах практически нет теней, поскольку тени скрывают те детали архитектуры, которые я хотел бы показать зрителю максимально подробно. Я прилагаю много усилий, чтобы этого достичь, — в частности, стараюсь снимать Корею только зимой и только в пасмурную погоду, в дождь и снег. Мне нравится, что зрители в первый момент даже не могут понять, что изображено на этих фотографиях, даже фотография ли это вообще, им приходится подойти поближе и всмотреться, чтобы понять, где же я сделал этот снимок, что на нём. Эти фотографии требуют от меня много времени: большая часть моей работы состоит в том, что я целыми днями сижу и жду нужной погоды и нужного света. Поэтому они требуют времени и от зрителя также.

Значительную часть своей жизни я провёл в США, и моя работа там свелась к документированию покинутых людьми территорий. Капиталистическая система подразумевает, что американцы понастроили много городов, а потом просто бросили их за ненадобностью и построили другие — новые. Так что сейчас там множество городов-призраков. Я приезжаю и смотрю на те районы, которые когда‑то считались престижными и роскошными, но в реальности это была одноразовая роскошь, пустышка. Мне кажется, что я начал снимать американские города-призраки именно потому, что вижу параллель между тем, что происходит в США, и тем, что сейчас творится в Корее. Америка выбрасывает города, как одноразовые товары, и переезжает в другие. Корея бесконечно перестраивает свои дома, чтобы они постоянно были новыми. Однако на самом деле это одно и то же. Да, мои фотографии США и Кореи, возможно, выглядят так, будто сняты разными людьми: американские снимки яркие и цветные, вы можете увидеть в них влияние Мондриана или Ротко, а Корея — чёрно-белая. Однако это документация одних и тех же процессов.

В развивающихся странах всегда на первом месте вопрос, как построить быстрее, как построить дешевле, как построить как можно больше всего нового. Так мыслят люди, которые только-только выбрались из бедности. Однако я вижу своей задачей показать зрителям, что эта девелоперская стратегия неверна, что нужно сохранять ценное, а не преумножать новое.

Разумеется, в традиционном доме современному человеку очень трудно жить, если, конечно, не модернизировать здание. Сейчас государство стало выделять деньги тем семьям, кто готов жить в ханоках и заботиться о них, однако человек, который поселяется в ханоке, сначала хочет поменять систему отопления, затем канализацию, чтобы получить современный удобный туалет, и так, переделка за переделкой, от прежнего здания практически ничего не остаётся. При этом на самом-то деле люди, которые пожили в современных удобных и роскошных квартирах, почему-то вдруг начинают ценить эти неудобные старые дома. В Корее мы попробовали, что значит жить быстро, и сейчас здесь тоже чувствуется сдвиг в направлении slow living. Да, этого пока мало и подчас эта медленная жизнь выглядит как ханок-отель для состоятельных людей, которые хотят получить экзотический опыт, но всё же хоть что-то. Мне на самом деле важно, что кто-то расскажет в России, что в Корее есть не только группа BTS и косметика, но и вот такая архитектура, и русские люди тоже, может быть, смогут увидеть её красоту.